Давно это было. Возвращался из командировки в Москву. Перед посадкой в Емельяново нас немного поболтало. Но сели нормально. И вот, когда все уже начали потихоньку выходить, я услышал позади злобный шепот: "Что ты меня перед людьми позоришь?! А ну вставай быстро! Одно наказание с тобой!"
Ну и так далее.
Обернувшись, я ожидал увидеть маму с капризным ребенком. Но увидел тридцатилетнюю женщину и старушку (по всей видимости, ее мать), намертво вцепившуюся в подлокотники кресла. Она смотрела вперед остановившимся взглядом и вряд ли воспринимала гневные реплики дочери.
И вот тут самое время, казалось бы, возмутиться — мол, как она так может с матерью! Но я подумал о другом — а пока эта дочь была маленькой, откуда она взяла эту модель поведения? Где она научилась так злобно шипеть, дергать за руку и проявлять свою власть? Не у своих ли родителей — и не у своей ли матери, которая сейчас камнем сидит в кресле?
С каким наслаждением мы отрываемся на своих детях, срываем на них злость или просто плохое настроение. Упиваемся своей властью. А потом становимся трясущимися беспомощными стариками и начинаем заискивающе смотреть на своих злобных детей...
Тогда в самолете к этой старушке подошла молодая стюардесса. Наклонилась, и стала что-то тихо и мягко говорить. Хватило буквально пары минут, чтобы старушка встала, и стюардесса помогла ей дойти до самого автобуса.
Ну и так далее.
Обернувшись, я ожидал увидеть маму с капризным ребенком. Но увидел тридцатилетнюю женщину и старушку (по всей видимости, ее мать), намертво вцепившуюся в подлокотники кресла. Она смотрела вперед остановившимся взглядом и вряд ли воспринимала гневные реплики дочери.
И вот тут самое время, казалось бы, возмутиться — мол, как она так может с матерью! Но я подумал о другом — а пока эта дочь была маленькой, откуда она взяла эту модель поведения? Где она научилась так злобно шипеть, дергать за руку и проявлять свою власть? Не у своих ли родителей — и не у своей ли матери, которая сейчас камнем сидит в кресле?
С каким наслаждением мы отрываемся на своих детях, срываем на них злость или просто плохое настроение. Упиваемся своей властью. А потом становимся трясущимися беспомощными стариками и начинаем заискивающе смотреть на своих злобных детей...
Тогда в самолете к этой старушке подошла молодая стюардесса. Наклонилась, и стала что-то тихо и мягко говорить. Хватило буквально пары минут, чтобы старушка встала, и стюардесса помогла ей дойти до самого автобуса.
Комментариев пока нет, будь первым!