История такая. Давно было это, до перестройки… Летом студенты
в стройотрядах работали… А мы хуже? Мы тоже в одном провинциальном
городке работали. Был среди нас товарищ – Шура. Телом — бел, волосом -
рыж, рожей — конопат, весом – центнер с гаком. Умел водку пить винтом
из горла. Делал это ловко, но, надо признать, не злоупотреблял.
Хотя, чтоб повеселиться, как всем – приходилось Шуре напрягаться.
Проще сказать – спиртного, что закупали вскладчину, ему не хватало.
Не весело было. Закупал он, как водится, отдельно от всех пару-тройку
бутылочек бормотушки, не спеша выпивал парочку перед ужином, а затем
принимал участие в общей тусовке, веселился и оттягивался. А когда
чуял, что организм (весом в центнер с гаком) справился с залитым
в него алкоголем, то отходил в сторонку, высасывал третью бутылочку
бормотушки и веселился далее.
На очередной попойке красны девицы на нем повисли: "А покажи, да
покажи, как ты бутылку водки можешь из горла на раз заглотить". Он
отнекивался как мог. Говорит: "Не хочу я сразу эдак, хочу веселиться
вместе со всеми". Но девицы были настырны, а, как утверждала Нани
Брегвадзе (лицо, кстати сказать, кавказской национальности),
ЕСЛИ ЖЕНЩИНА ПРОСИТ…
В общем, залил Шура бутылку водки в себя через горло и, под аплодисменты
девиц, сдулся… Сидит, такой мягкий, самодостаточный, на внешние запросы
не отвечает. Спит, в общем. Девицы, как-то, сразу утратили к нему
интерес.
А народ разгулялся, и решил рвануть на танцы в этот самый городок,
благо и недалеко. Решено – сделано. Все ушли, оставили только
недвижимый организм весом в центнер с лишним.
Организм пришел в себя примерно через час, и, как только в сознании
утвердился, понял, что народ ушел в город. Ну и организм решил
увеселенье продолжить. Прихватил он свою запасную бутылочку бормотушки
и – двинулся в город.
Но, беда приключилась. Выходя из вагончика Шура оступился и уронил
свое бело тело на землю. Одежда, знамо дело, испачкалась. Ну, поскольку
Шура уже при памяти пребывал, решил он это исправить и грязь отскрести
и даже подсмыть.
А в умывальниках, которые прямо рядом и висели – четыре их было – вода
кончилась. В трех, в тех, что вода была. А в четвертом вода
не кончилась. Хотя, там воды и не бывало. Там был керосин, мы им руки
от мазуты отмывали. А Шуре в тот момент это как-то в голову не пришло.
Течет, и — хорошо. В общем, он при пособстве керосину себя в порядок
привел и зашагал в город.
А в городе – танцы… Музыка местная гремит, мужики девок щупають,
то есть – танцуют с ними, в общем – все культурно отдыхают.
Мы тоже там стоим, за своими девками приглядываем, чтоб никто
не забидел. А девки наши куражатся – крутят головы местному населению.
Стоим мы так – вдруг чуем: КЕРОСИНОМ пахнет! И сильно этак пахнет,
аж мочи нет. И видим мы, что источник этого мерзкого запаху – Шура!
И что Шура, сам того нисколько не стесняясь, танцует с какой-то местной
барышней в общем коллективе танцующих. И танцует, понимаешь, на полном
контакте, поглаживая свою партнершу по заднице, а сам при этом
пованивает как керосинная лавка. А местная барышня глядит на Шуру
горящими глазами с нескрываемым интересом, и на запах керосина как-то
не очень обращает внимание.
Тут танец кончился, Шура галантно помуслил даме ручку и направился
к нам. Тут уж совсем невмочь стало керосин нюхать. А Шура, как ни
в чем не бывало подруливает к нам и спрашивает, нету ли у нас желания
бормотушкой настроение приподнять. После таких его слов показалось
нам, что керосином он стал пахнуть меньше, или запах керосина как-то
стал приятнее. Понятное дело, на его предложение мы с радостью
согласились. И тут…
Тут Шура запихивает свою ручищу к себе в штаны (за пояс) и извлекает
оттуда (из паховой области) – Бутылку Бормотушки, в стеклянной посуде
емкостью 0,7 литра!
Вот тут мы и поняли, что местной барышне действительно было наплевать
на запах керосина. Наверное у нее никогда в жизни не было кавалера
с таким либидо…
в стройотрядах работали… А мы хуже? Мы тоже в одном провинциальном
городке работали. Был среди нас товарищ – Шура. Телом — бел, волосом -
рыж, рожей — конопат, весом – центнер с гаком. Умел водку пить винтом
из горла. Делал это ловко, но, надо признать, не злоупотреблял.
Хотя, чтоб повеселиться, как всем – приходилось Шуре напрягаться.
Проще сказать – спиртного, что закупали вскладчину, ему не хватало.
Не весело было. Закупал он, как водится, отдельно от всех пару-тройку
бутылочек бормотушки, не спеша выпивал парочку перед ужином, а затем
принимал участие в общей тусовке, веселился и оттягивался. А когда
чуял, что организм (весом в центнер с гаком) справился с залитым
в него алкоголем, то отходил в сторонку, высасывал третью бутылочку
бормотушки и веселился далее.
На очередной попойке красны девицы на нем повисли: "А покажи, да
покажи, как ты бутылку водки можешь из горла на раз заглотить". Он
отнекивался как мог. Говорит: "Не хочу я сразу эдак, хочу веселиться
вместе со всеми". Но девицы были настырны, а, как утверждала Нани
Брегвадзе (лицо, кстати сказать, кавказской национальности),
ЕСЛИ ЖЕНЩИНА ПРОСИТ…
В общем, залил Шура бутылку водки в себя через горло и, под аплодисменты
девиц, сдулся… Сидит, такой мягкий, самодостаточный, на внешние запросы
не отвечает. Спит, в общем. Девицы, как-то, сразу утратили к нему
интерес.
А народ разгулялся, и решил рвануть на танцы в этот самый городок,
благо и недалеко. Решено – сделано. Все ушли, оставили только
недвижимый организм весом в центнер с лишним.
Организм пришел в себя примерно через час, и, как только в сознании
утвердился, понял, что народ ушел в город. Ну и организм решил
увеселенье продолжить. Прихватил он свою запасную бутылочку бормотушки
и – двинулся в город.
Но, беда приключилась. Выходя из вагончика Шура оступился и уронил
свое бело тело на землю. Одежда, знамо дело, испачкалась. Ну, поскольку
Шура уже при памяти пребывал, решил он это исправить и грязь отскрести
и даже подсмыть.
А в умывальниках, которые прямо рядом и висели – четыре их было – вода
кончилась. В трех, в тех, что вода была. А в четвертом вода
не кончилась. Хотя, там воды и не бывало. Там был керосин, мы им руки
от мазуты отмывали. А Шуре в тот момент это как-то в голову не пришло.
Течет, и — хорошо. В общем, он при пособстве керосину себя в порядок
привел и зашагал в город.
А в городе – танцы… Музыка местная гремит, мужики девок щупають,
то есть – танцуют с ними, в общем – все культурно отдыхают.
Мы тоже там стоим, за своими девками приглядываем, чтоб никто
не забидел. А девки наши куражатся – крутят головы местному населению.
Стоим мы так – вдруг чуем: КЕРОСИНОМ пахнет! И сильно этак пахнет,
аж мочи нет. И видим мы, что источник этого мерзкого запаху – Шура!
И что Шура, сам того нисколько не стесняясь, танцует с какой-то местной
барышней в общем коллективе танцующих. И танцует, понимаешь, на полном
контакте, поглаживая свою партнершу по заднице, а сам при этом
пованивает как керосинная лавка. А местная барышня глядит на Шуру
горящими глазами с нескрываемым интересом, и на запах керосина как-то
не очень обращает внимание.
Тут танец кончился, Шура галантно помуслил даме ручку и направился
к нам. Тут уж совсем невмочь стало керосин нюхать. А Шура, как ни
в чем не бывало подруливает к нам и спрашивает, нету ли у нас желания
бормотушкой настроение приподнять. После таких его слов показалось
нам, что керосином он стал пахнуть меньше, или запах керосина как-то
стал приятнее. Понятное дело, на его предложение мы с радостью
согласились. И тут…
Тут Шура запихивает свою ручищу к себе в штаны (за пояс) и извлекает
оттуда (из паховой области) – Бутылку Бормотушки, в стеклянной посуде
емкостью 0,7 литра!
Вот тут мы и поняли, что местной барышне действительно было наплевать
на запах керосина. Наверное у нее никогда в жизни не было кавалера
с таким либидо…
Комментариев пока нет, будь первым!