Я понимаю, что это не смешно, но Коля обожал открывать дверь

Я понимаю, что это не смешно, но Коля обожал открывать дверь головой.
Характерные звуки от взаимодействия головы и дверного полотна часто
разносились по коридорам нашего ВУЗа. Случалось это неожиданно и
чрезвычайно эффектно. Сидим, например, дрожим, ждем "препода". И вдруг -
ба-бб-ах!!!... Отворяется дверь и на пороге стоит Коля в монументальной
позе: правая длань обращена то ли к небу, то ли к плакату с
аминокислотами в цикле Кребса, левая поглаживает одухотворенный лоб и
звучит хрестоматийное — "что, бл..и, не ждали?"
— Дебил, — шипели на него наши отличницы (отличники презрительно
молчали).
— Я — не дебил, — Коля театрально вскидывал вверх указательный
палец. — Я тренирую мышцы лба, укрепляю фронтальную кость и стимулирую
головной мозг!
Коля обладал хорошей памятью и даром исследователя. Однажды, на занятии
по общей химии он бросил пригоршню калий-о-аж в раковину с водой.
Раздался пушечный грохот, задрожали стекла, а наша староста чуть было не
разрешилась от бремени. — Это стул упал... железный, — нашелся Коля,
когда в помещение влетел зав. кафедрой со зрачками в пятак.
Будучи как-то раз голодным, на занятии по "микробам", Коля выпил яйцо
всмятку. Казалось бы... Однако, это было не совсем обычное яйцо. Всеми
правами на это яйцо обладала лаборатория микробиологии. Яйцо бережно
хранилось в опечатанном инкубаторе, было заражено опаснейшей тропической
бациллой и ждало своего часа для экспериментальных изысканий. Дело
раскрылось, Колю заточили в стерильный бокс и пытались обнаружить
страшное инфекционное заболевание. Стерильный бокс походил на одиночную
камеру — отсутствовали окна, но это не мешало Коле переговариваться с
нами, хотя рядом пролегала шумная городская магистраль. — Я здоров, как
дикий африканский слон! — ревел Коля, перекрикивая КАМАЗы. — Это пигмеи
пусть от болотной лихорадки дохнут, а я ср.. ть на это хотел!
У паразитологов вяли уши и чесались носы. Уши — от Колиного буйства, а
носы — от бесконечного ношения марлевых повязок.
Исследовали пот, кровь и слезы, но — тщетно. Через месяц Колю позвали из
бокса с вещами. На радостях, он кинулся головой на стеклянную дверь, но
вовремя притормозил.
Зато двери на кафедре физиологии были вполне деревянными, и Коле удалось
вернуться к учебному процессу с помощью своего фирменного "Бб-ббах"
Его возвращению обрадовались даже высокомерные отличники, Коля, от
избытка чувств, чуть было не съел живую лабораторную лягушку, но нам
удалось переключить его внимание на что-то еще.
Учился Коля здорово. Он легко осваивал нудные предметы, и только
выборочное отношение к разным дисциплинам не позволило ему добыть
красный диплом. Если предмет не вызывал интереса, то Коля запросто мог
проигнорировать весь цикл, а затем, перед сессией, за пару дней сдать
отработки и получить зачет.
Однажды, Коля, проявив легкомыслие, все же явился на нелюбимый предмет.
Минут десять занятие шло обычным чередом. Внезапно объяснения
преподавателя оборвал чей-то глухой стон, а вслед за этим раздался
необычный звук. Это Коле неожиданно стало "дурно". Падая, он задел
головой парту.
— Что-то плохо мне... извините... воды, дайте воды…,— хрипел он.
— Отнесите на свежий воздух! — закричала ассистент кафедры.
Поднатужившись, мы вытащили обмякшее тело вон из аудитории. В коридоре
больному сразу похорошело.
-Аа-ап! Советский цирк! — запел Коля, -Учитесь, пока я жив! — и
непринужденно совершив кувырок, пошел на руках по коридору. Само собой
разумеется, именно в этот момент преподавательница, проявив участие,
высунулась из аудитории и увидела непревзойденный акробатический этюд.
Колю чуть было не отчислили на заседании деканата, но приняли во
внимание его хорошую учебу в прошлом и ходатайство группы.
Повзрослев и закончив институт, Коля ни секунды не изменял себе: двери
головой открывал теперь редко, но зато обожал играть в "Царя-Горы",
ходить на руках по Красной площади и совершать многокилометровые лыжные
кроссы в одних плавках.
В один из таких пятидесятикилометровых забегов, при бодрящих минус 20,
Коля решил получше рассмотреть окрестности, для чего скинул лыжи, надел
перчатки и, несмотря на вялые протесты спутников, быстренько
вскарабкался на десятиметровый железный столб. Вокруг росли стройные и
могучие сосны. Их ветви идеально подходили для лазания. Высотой они явно
превосходили злополучный столб, но... Коля не искал легких путей!
Итак, взгромоздясь на вершину столба, Коля, загораживаясь от яркого
солнца, приставил левую ладонь ко лбу и, подражая древнерусским
богатырям, запел что-то о "ворогах во поле, коих истребить надобно..."
Мощный Колин торс упивался победой над силою земного притяжения,...
но... правая рука, оставшись без поддержки, неожиданно дала слабину,
ноги тоже не сдюжили и в итоге, Коля съехал на полметра вниз. Плавки, а
было им не менее десяти лет, сделанные из сверхпрочной советской
синтетики, увы, не перенесли излишнего трения, пошли по шву и...
безвольной тряпицей свалились с могучих бедер на снег. Страшного ничего
не произошло. Посторонних — нет. Внизу — друзья раскинулись по сугробам
в конвульсиях истерического ржания, ну, и в ту же секунду, по закону
подлости, из-за поворота выкатил урок физкультуры какого-то седьмого-Б
или шестого-А. Бегущая впереди класса учительница молниеносно оценила
обстановку и, сбиваясь, закричала:
— Ребята! Смотрим под ноги! В этих местах проходил последний рубеж
обороны Москвы! Здесь могли остаться мины!
Но — поздно. Раскрасневшиеся пытливые носы уже вскинулись вверх, рты
дружно поймали ворон, а цепкие глаза зафиксировали картину во всем
великолепии.
Коля, по словам очевидцев, тем временем, героически елозил по столбу,
пытаясь максимально сузиться, замаскироваться и скрыть нежелательные
детали.
Однако, понимая, что его уже заметили, даже пытался шутить:
— Насчет мин, дети, — чистая правда. Я — подорванный. Видите, куда
взрывной волной забросило?
Замыкающий, самый хилый и вредный, сморкнувшись, прокомментировал:
— Ничего, дядя, жить будете. А вот размножаться — это уж как повезет.
И ведь правильно акценты расставил, чертенок. Руки у Коли были защищены
перчатками, ноги — носками, а вот... При минус-то двадцати... Да по
железу...
Я там не присутствовал, но друзья подтверждают — то было тяжкое зрелище:
несколько человек с открытыми термосами гоняются за Колей и брызгаются
горячим чаем. Коля, подвывая, будто в ритуальном танце, скачет вокруг
столба, а кто-то кричит "лейте же!... лейте на...!"
Судя по тому, что через год после описанных событий, Коля в третий раз
стал отцом, тепловым орошениям подвергались правильные места Колиного
организма.

С Днем Рождения, Коля!
твой Злоботрясов

Случайный анекдот