Как я чинил другану магнитофон Давно, еще в бытность студентом

Как я чинил другану магнитофон.
Давно, еще в бытность студентом был у меня кент, назовем его Вован, жил
он в общаге. И вот за пивом заикнулся он мне, что его Маяк-223 что-то
барахлит — поработает малость и один канал начинает вырубаться. Первое
подозрение на плохой контакт где-то внутре, мол прогревается и что-то
отходит. Ну не базар, приноси, посмотрим что как.
Приходит, приносит. С виду нормальный такой стационарный аппарат, почти
как новый, затонированная до черноты пластиковая панель, черные
ручки-кнопки, ниче так дизайн для совкового аппарата.
Поставил я этот Маяк на табуретку, открутил винты, снял крышку и...
Мама Родная!!! Такого скопления тараканов в одном месте я еще не видел!
Всех размеров и даже цветов от рыжего до черного, даже какие-то белые
полупрозрачные мутанты были. И все так деловито копошатся и удирать не
собираются, хуле — их территория. Быренька закрываю крышку обратно,
говорю:
— Слышь, Вован, стремно как-то такое чинить, давай мы типо их сперва
потравим, пока они по квартире не разбежались, особенно эти мутанты.
А дело зимой было, на улице мороз. Вован говорит, а может их просто
заморозить?
— Да ну нах, они с мороза все равно с балкона в комнату полезут, и потом
вдруг они позамерзают, а потом в тепле опять оттают и озлобятся, нада
травить.
Согласился вобщем. Сунули мы Маяк в здоровенный полиэтиленовый мешок. Но
незадача, никакого яда от тараканов я дома не нашел, зато нашел
растворитель, дихлорэтан вроде, исключительно вонючая дрянь. И то ли от
впечатлений, то ли от выпитого пива позабыл я, что дихлорэтан очень
хорошо может растворить пластик, из которого было сделано шасси и морда
Маяка. В общем, вылил в мешок с пол-бутылки, мешок завязал и оставил на
балконе, а Вовану сказал, что пусть они там полежат с сутки, чтоп
наверняка подохли все.
На следующий день приходит Вован, традиционно с пивом: "Ну что,
начнем?". Развязали мешок, вынули Маяк... Вован тихо охуел и напомнил
Ослика Иа, когда Пятачок преподнес ему кусок зеленой резинки в подарок.

— Это что, мой магнитофон?!
За сутки в едреной дихлорэтановой среде Маяк приобрел сюрный вид:
блестящая понтовая передняя панель стала неравномерно матовой, причем
пластик начал оплывать и образовал неприглядные потеки, кнопки и ручки
славно поприклеивались к панели, став единым целым, а сам магнитофон
перекосило так, что это стало заметно, его как бы малость свернуло по
спирали.
Инстинктивно стараясь держаться по другую сторону табуретки от
привыкающего к новому дизайну Вована, я открутил крышку. Вована
перекосило от отвращения:
— Блять! А это че за хуйня!!?
Тем не менее он сдержался, чтобы не сблевнуть: тараканы все передохли,
но многие намертво поприклеивались к размягченному пластику, а некоторые
еще и полопались и растеклись.
— Слушай, Вован, давай мы его еще раз выставим на свежий воздух на
часок, чтоб растворитель выветрился, ну и сам магнитофон... гм...
затвердел, а пока давай еще пивка ебнем...
Вован пил пиво молча, хмуро глядя в одну точку перед собой.
Маяк я починил, там действительно оказалась трещинка в пайке на плате,
кнопки и ручки с трудом расшевелил. Вован тоже пришел в себя, взял Маяк
подмышку и отчалил. Расстались мы по-прежнему кентами.
На другой день при встрече я спрашиваю, ну как аппарат? Да ниче, вроде
пашет, но прикинь, просыпаюсь утром и прозреваю — на магнитофоне сидит
здоровенный прусак!

Случайный анекдот