Доцент кафедры акушерства и гинекологии Борис Петрович Д был

Доцент кафедры акушерства и гинекологии Борис Петрович Д. был специалистом неплохим, но с возрастом стал чудить. Возьмет, да заявит, например, что ему неудобно работать с медсестрой, потому что "две женщины в замкнутом пространстве — это слишком".
— Даже не две, а целых три! — говорил он, показывая на симпатичную кукушку из часов, висящих в смотровой.

Насчет кукушки Борис Петрович шутил. При этом злые языки любили подшутить над ним. А может и правду вещали, заявляя, что он спит на рабочем месте.
Вводит, мол, местное обезболивающее в шейку матки и засыпает. Перед тем как заснуть, предупреждает:
— Ждем пять минут.
А у самого через три минуты голова в сторону — дыц и на женскую лодыжку — плюх .
Бывало, однако, что голова немного заваливалась вперед.
Борис Петрович носил длинные кошачьи усы. Они слегка кололись через маску, а пациентки думали, что это кисточка, которой смахивают тальк, просыпавшийся из перчаток.

В один прекрасный день на прием явилась женщина, которая просекла что к чему. Случился ужасный скандал.
Борис Петрович еле отбился, сославшись на усталость, вызванную необходимостью денно и нощно возиться с отстающими студентами. И чтобы больше не засыпать, придумал способ: введет анестетик и уходит в каморку сторожа на шахматный блиц.

Все было хорошо, но в один прекрасный день шахматные часы испортились. Доцент увлекся и дал втянуть себя в затяжной эндшпиль. Пациентка пролежала в гинекологическом кресле два часа, а утешить ее было некому, потому что Борис Петрович к тому времени окончательно изгнал из процедурной медсестру и стал одиноким гинекологическим волком.
Однажды к нему на консультацию пришла коллега. Не то чтобы совершенная коллега, но из смежных областей: врач-проктолог.
Во время осмотра Борис Петрович слегка покряхтывал от обострившегося геморроя. Проктолог не смогла сдержать профессионального интереса, завязался разговор. Узнав в чем дело, предложила консультативную помощь. Прямо здесь, чтобы не откладывать.
Поломавшись пару минут (неудобно, мол), Борис Петрович, в итоге, согласился с тем, что врачи друг друга стесняться не должны.
Опустил до конца спинку гинекологического кресла, снял штаны и приготовился к осмотру, испросив разрешения закурить для снятия стресса от непривычной ситуации.
Коллега отошла помыть руки и надеть перчатки.
Ровно в 15-00 закуковали настенные часы. На третьем "ку-ку" в смотровую внезапно ввалилась толпа лодырей, двоечников, прогульщиков и прочих отработчиков, которым было назначено.

Повисла зловещая тишина.

Однако раскорячившийся Борис Петрович не потерял самообладания ни на секунду.

Почувствовав , что идет буквально на четвереньках по тонкой грани между триумфом и позором, он был краток и убедителен. Попыхивая беломориной сквозь опаленные кошачьи усы и совершенно не поменяв позы, он невозмутимо обратился к студентам:

— Здравствуйте, доктора. Как видите, коллега любезно согласилась осмотреть меня на предмет геморроя.
Кстати, доктора, кто из вас может рассказать этиологию и патогенез геморроя? Никто? Ну да, ну да.. Проктология у вас будет в следующем семестре. В связи чем ваше участие в осмотре отменяется. Ждите за дверью... И знайте, что причиной обострения моего геморроя являетесь вы!..
И в такую позу я буду ставить каждого, кто будет плохо заниматься по предмету!!!

Все, разумеется, поняли, что насчет позы Борис Петрович выразился образно, но двоечники после этого инцидента начали на всякий случай подтягиваться.

Случайный анекдот