Теперь о прыжках с парашютом 1 Начало дня Рано утром загрузились
Анекдоты Спорт / Анекдоты про шахтеров / Анекдоты про разТеперь о прыжках с парашютом.
1. Начало дня.
Рано утром загрузились в Валерину машину и поехали в Енакиево. Нашли там
проходную ЕМЗ, местный досааф и встретились с остальными. Тем временем
просьбы Мишки, узнавшего знакомые места, отвезти его к бабушке Вале,
становились все настойчивее. Мы подумали, что в принципе это удачное
решение, и быстренько забросили его к обалдевшему дедушке Славику
(бабушка Валя только уехала на работу). В-общем, Мишка остался у них
строить забор, а Леша, которого мы брали с собой с целью присмотреть за
Мишкой, остался не у дел и решил, несмотря на похмельное состояние,
послушать наш инструктаж в досаафе.
2. Теоретическая подготовка.
Собралось нас человек 30-35. Вначале заполняли какие-то анкеты и
заявления о снятии ответственности. Потом инструктор подробно
рассказывал об устройстве парашюта, обо всех фазах прыжка, расчете
скорости, приземлении, о нештатных ситуациях и выходах из них. Очень
толково рассказал, надо признать.
Поняв, что умереть практически невозможно, я слегка успокоилась.
Главное, все делать так как тебе говорят, а не так как ты видел по
телевизору. Очень многие вещи для меня оказались откровением: и то, что
скорость приземления (и безопасность тоже) на двух парашютах такая же,
как на одном, и то, что 1 км — это всего лишь 23 секунды свободного
падения, и то, как сложно напрячь ноги в подвешенном состоянии, и зачем
выдыхать весь воздух перед ударом или аварией, и то, что у высоких и
тяжелых людей вероятность травм намного выше, и как вести себя при
приземлении на воду, крышу, деревья, провода, кладбище, и даже то, что
парашютом, оказывается, можно управлять! Словом, полезный был
инструктаж, без запугивания, но с кучей советов по выживанию.
3. Практическая подготовка.
После обеденного перерыва мы длинной кавалькадой иномарок, возглавляемой
стареньким пузатеньким автобусом, медленно и печально потащились на
аэродром. Ощущение обреченности стало еще более гнетущим, когда
проезжали мимо кладбища, про правила приземления на которое нам только
что рассказали. На аэродроме все оживились. Нас разбили на три подгруппы
по 10-11 человек, и началась муштра. Я пожалела о тех двух последних
бутербродах, которые пришлось съесть, чтоб не выбрасывать.
Вначале тренировали прыжки с полуметра, затем с метра, потом желающие
могли прыгнуть с двух. Тяжелее всего дается умение держать ноги идеально
вместе — они так и норовят разъехаться. Когда ты прыгаешь в песок, это
не так страшно, а вот на неровной твердой поверхности это чревато
травмами. Учили прыгать боком, спиной, группироваться, кувыркаться, не
смотреть под ноги.
Затем была тренировка в подвесных системах. Мы сначала дружно похохотали
над муштрой предыдущей болтающейся группы, а когда подвесили нас,
оказалось почему-то совсем не до смеха... Именно сейчас нам доводили до
автоматизма все действия. Мне теперь еще не раз будет сниться: "Пошел.
Есть пошел. 501, 502, 503, кольцо, 504, 505, купол. Осмотреться.
Расчековать рыжую. Развернуться к зоне высадки. Поворот вправо/влево.
Ускорение. Замедление. Приземление." И нештатка тоже: "Нет купола. Купол
поврежден. Сближаетесь с другим парашютистом. Залетаете в стропы
парашютиста. Летите на препятствие поперек курса. Летите на препятствие
вдоль курса. Приземляемся на деревья. Что-то здесь не так."
Немного страшно выглядело, когда после команды "Приземляемся"
инструкторы били снизу по ногам с целью проверить напряжение. Но на
самом деле это оказалось совсем не больно, просто неприятно.
Кстати, весь этот день нас снимал 12 канал, наверное, готовили какую-то
передачу о парашютном спорте. Так что может, покажут кого-то из нас,
болтающегося в системе.
Из нашей подгруппы одну девчонку отстранили от прыжков из-за
"несерьезного отношения и неадекватной реакции на команды", хотя,
по-моему, дело было в ее слабой физической форме. Сколько отсеяли из
других подгрупп, не знаю. В-общем, после этих подвесок земля кажется
раем и уже никуда особо не хочется.
И в заключение была репетиция поведения в самолете. Выстраивают нас в
шеренгу по весу. Самый легкий заходит в самолет первым, прыгает
последним. 12 парашютистов выпускающий разбивает на 2-3 круга. Еще раз
прорепетировали прыжки и заученное "501,502,503..." Причем тренировка
была в настоящем самолете, только стоящем на земле и слегда разобранном.
Изучили жесты, которыми обмениваются в самолете, когда гудит двигатель.
В процессе тренировки Лешка решил прыгать вместе с нами, несмотря на
похмелье и солидную одежду. Чего ж, говорит, столько уже отмучился и
после этого не прыгнуть!
4. Ожидание старта.
Далее последовало томительное ожидание, пока стихнет ветер до положенных
5 м/с. Кто-то отдыхал после муштры, кто-то проходил медосмотр, кто-то
гонял в футбол, кто-то наблюдал за планером, который явно радовался
ветру.
5. Старт.
Через два часа на старт вывели первую подгруппу, натянули на них
парашюты, запаски, шлемы, и они беспомощно повалились на землю, где
позагорали еще минут 15-20, пока ветер снова угомонился. Затем завели их
в самолет, тот взлетел, а мы, затаив дыхание и задрав головы, наблюдали
прыжки первенцев.
Я немного волновалась за Лешу (не Настоящего, а Котляревского), который
был среди первой подгруппы, так как у него большой вес, а идея подарить
ему на день рожденья прыжок была все-таки моя. Но вроде все приземлились
удачно, и вывели на старт нашу подгруппу. (Кстати, сегодня видела Лешу,
и он рассказал, что у него два дня болела э... нижняя часть спины,
хромал на одну ногу, и в жизни он больше на такую авантюру не
согласится) В процессе одевания парашюта я поняла, что отступить уже не
смогу и впервые ощутила дрожь в коленях. Так как меня одели первой,
пришлось париться с этой тяжестью дольше всех. Вес этой беды сравним с
весом рюкзака, который я носила в горах, но лямки очень неудобные, так
что следы на плечах у меня остались на память по сей день.
Когда нас построили и повели в самолет, ощутился второй прилив страха, и
как потом оказалось, не только у меня. Мы сели, дверь закрыли, нас
пристегнули к тросам, и все заполнилось шумом и вибрацией. Вдруг
выпускающий что-то говорит пилоту, распахивает дверь и выталкивает
первого парашютиста. Увидев наши обалдевшие лица, он объяснил, что у
парня раскрылась запаска, и прыгнет он теперь со с следующим вылетом.
После этого самолет взлетел, и я уткнулась в иллюминатор, часто дыша от
волнения.
6. Прыжок.
После сигнала пилота выпускающий открыл дверь и показал подготовиться.
Димке, как первому прыгающему, пришлось дольше всех стоять в открытых
дверях, ожидая второго сигнала и наблюдая за проплывающими полями и
посадками. Говорит, что было очень интересно, только выпускающий
периодически подбивал его ногу ближе к отполированному краю двери. Я,
глядя на эту картину, твердила что-то типа "Димочка, только не умирай".
Наконец раздался сигнал пилота, Димку хлопнули по плечу и он скрылся. За
ним Валерка и кто-то еще. Дверь закрыли. Самолет зашел на следующий
круг, снова открыли дверь, и нам показали подготовиться. Мы встали,
держась двумя руками за свои кольца. Первый прыгнул Леша, потом я, потом
еще девушка.
После прыжка в бездну сразу исчез гул самолета, остался только свист
ветра. Меня не развернуло, я нормально падала ногами вниз, быстренько
считая "501,502..". Но вот когда с двух попыток не хватило сил выдернуть
кольцо до конца, накатила паника, и со словами "Ну его все к черту!" я
взялась за кольцо запаски. Но тут, похоже, сработало автоматическое
раскрытие основного парашюта, про которое я напрочь забыла. Никакого
рывка не было, меня просто аккуратно и быстро подвесило в пустоте.
Посмотреть на купол, даже повернуть голову не получилось из-за дурацкого
шлема, уперевшегося в ранец и лямки. Это уже вечером я вспомнила, что
надо было подтянуться на лямках и прогнуться назад.
Ладно, попробовала развернуться вправо-влево — получилось, усесться в
ситеме не удалось, рассмотреть зону высадки не удалось, но я оставила
это на потом и стала наслаждаться полетом. В последний момент вспомнила
о расчековке рыжей, успела за секунду до срабатывания прибора "тррррр,
чик". Вспомнив, что прибор должен был сработать на высоте 300м,
поразворачивалась в поисках зоны высадки, которая оказалась совсем в
другом направлении. По крайней мере, узнала, в какую сторону потом
топать.
Затем пришлось уклоняться влево от посадки, затем ускоряться, чтобы
перелететь дорогу. Прямо передо мной парашютист упал на шлаковую дорогу,
и я содрогнулась, думая, что это Лешка. На самом деле это был Валера. Мы
хоть и были в разных кругах, я почти догнала его из-за невыдернутого
вначале кольца. Как потом выяснилось, у Валерки был небогатый выбор
приземления: посадка или дорога, от деревьев он уклонился, а от дороги
не смог, но отделался лишь содранными локтями. По-моему, это только
благодаря его лучшему умению прыгать и группироваться, проявившемуся еще
на тренировке.
В-общем, занесло меня на
свежевспаханное поле. За пару метров до земли сгибаю и напрягаю ноги как
положено, чувствую удар и радуюсь мягкой посадке. Радость от того, что
смогла удержаться на ногах, была недолгой, потому что через секунду меня
рвануло вперед, распластало по земле и потащило вперед. Из-за шлема я не
могла поднять голову и рассмотреть, какие стропы нижние. Поэтому тянула
те, что попадались под руку, штуки по 4 на каждую руку, и так я
бороздила еще несколько метров. Потом вроде бы остановилась, переложила
все стропы в одну руку, а другой расстегнула замучавший шлем. Первое,
что я увидела, отбросив шлем, это был вновь распахнувшийся купол, тут же
вырвавший из руки стропы и потащивший меня дальше по пахоте. Я уже почти
смирилась, подумав, что когда-нибудь какие-нибудь деревья все же его
остановят, но тут подбежали мальчишки из досаафа, погасили купол,
подняли меня, запихнули этого монстра в сумку и утащили к зоне высадки.
А я подождала Димку и Лешку, которые, как оказалось, тоже побороздили
пахоту, но справились сами. И мы вместе побрели к зоне высадки, радостно
обмениваясь впечатлениями, вопреки всем правилам пересекая взлетную
полосу по диагонали, даже не заметив ее.
О росписи в журнале приземления мы вспомнили только на следующий день,
когда эмоции немного поутихли. А тогда мы залечили Валеркины раны,
понаблюдали еще за прыжками спортсменов, и поехали, посигналив всем на
прощанье "Шахтер-чемпион".
На следующий день все мышцы болели, особенно больно было смеяться и
ходить по ступенькам. Зато когда вечером я, разговаривая по телефону,
уселась на кресло, которого не было, автоматом сгруппировалась и пошла
на перекат, даже не прерывая разговор. Вот что значит тренировка!
В-общем, ребята, всем рекомендую попробовать, хотя бы один раз! Даже
если не очень понравится, голову прочистит очень здорово. После прыжка
еще два дня ни о чем думать не можешь кроме прыжка. И еще мне очень
понравилось преодолевать свой страх. Как будто на другой внутренний
уровень выходишь. Круто, одним словом!
Хочу еще раз прыгнуть. Кто созрел, присоединяйтесь.
1. Начало дня.
Рано утром загрузились в Валерину машину и поехали в Енакиево. Нашли там
проходную ЕМЗ, местный досааф и встретились с остальными. Тем временем
просьбы Мишки, узнавшего знакомые места, отвезти его к бабушке Вале,
становились все настойчивее. Мы подумали, что в принципе это удачное
решение, и быстренько забросили его к обалдевшему дедушке Славику
(бабушка Валя только уехала на работу). В-общем, Мишка остался у них
строить забор, а Леша, которого мы брали с собой с целью присмотреть за
Мишкой, остался не у дел и решил, несмотря на похмельное состояние,
послушать наш инструктаж в досаафе.
2. Теоретическая подготовка.
Собралось нас человек 30-35. Вначале заполняли какие-то анкеты и
заявления о снятии ответственности. Потом инструктор подробно
рассказывал об устройстве парашюта, обо всех фазах прыжка, расчете
скорости, приземлении, о нештатных ситуациях и выходах из них. Очень
толково рассказал, надо признать.
Поняв, что умереть практически невозможно, я слегка успокоилась.
Главное, все делать так как тебе говорят, а не так как ты видел по
телевизору. Очень многие вещи для меня оказались откровением: и то, что
скорость приземления (и безопасность тоже) на двух парашютах такая же,
как на одном, и то, что 1 км — это всего лишь 23 секунды свободного
падения, и то, как сложно напрячь ноги в подвешенном состоянии, и зачем
выдыхать весь воздух перед ударом или аварией, и то, что у высоких и
тяжелых людей вероятность травм намного выше, и как вести себя при
приземлении на воду, крышу, деревья, провода, кладбище, и даже то, что
парашютом, оказывается, можно управлять! Словом, полезный был
инструктаж, без запугивания, но с кучей советов по выживанию.
3. Практическая подготовка.
После обеденного перерыва мы длинной кавалькадой иномарок, возглавляемой
стареньким пузатеньким автобусом, медленно и печально потащились на
аэродром. Ощущение обреченности стало еще более гнетущим, когда
проезжали мимо кладбища, про правила приземления на которое нам только
что рассказали. На аэродроме все оживились. Нас разбили на три подгруппы
по 10-11 человек, и началась муштра. Я пожалела о тех двух последних
бутербродах, которые пришлось съесть, чтоб не выбрасывать.
Вначале тренировали прыжки с полуметра, затем с метра, потом желающие
могли прыгнуть с двух. Тяжелее всего дается умение держать ноги идеально
вместе — они так и норовят разъехаться. Когда ты прыгаешь в песок, это
не так страшно, а вот на неровной твердой поверхности это чревато
травмами. Учили прыгать боком, спиной, группироваться, кувыркаться, не
смотреть под ноги.
Затем была тренировка в подвесных системах. Мы сначала дружно похохотали
над муштрой предыдущей болтающейся группы, а когда подвесили нас,
оказалось почему-то совсем не до смеха... Именно сейчас нам доводили до
автоматизма все действия. Мне теперь еще не раз будет сниться: "Пошел.
Есть пошел. 501, 502, 503, кольцо, 504, 505, купол. Осмотреться.
Расчековать рыжую. Развернуться к зоне высадки. Поворот вправо/влево.
Ускорение. Замедление. Приземление." И нештатка тоже: "Нет купола. Купол
поврежден. Сближаетесь с другим парашютистом. Залетаете в стропы
парашютиста. Летите на препятствие поперек курса. Летите на препятствие
вдоль курса. Приземляемся на деревья. Что-то здесь не так."
Немного страшно выглядело, когда после команды "Приземляемся"
инструкторы били снизу по ногам с целью проверить напряжение. Но на
самом деле это оказалось совсем не больно, просто неприятно.
Кстати, весь этот день нас снимал 12 канал, наверное, готовили какую-то
передачу о парашютном спорте. Так что может, покажут кого-то из нас,
болтающегося в системе.
Из нашей подгруппы одну девчонку отстранили от прыжков из-за
"несерьезного отношения и неадекватной реакции на команды", хотя,
по-моему, дело было в ее слабой физической форме. Сколько отсеяли из
других подгрупп, не знаю. В-общем, после этих подвесок земля кажется
раем и уже никуда особо не хочется.
И в заключение была репетиция поведения в самолете. Выстраивают нас в
шеренгу по весу. Самый легкий заходит в самолет первым, прыгает
последним. 12 парашютистов выпускающий разбивает на 2-3 круга. Еще раз
прорепетировали прыжки и заученное "501,502,503..." Причем тренировка
была в настоящем самолете, только стоящем на земле и слегда разобранном.
Изучили жесты, которыми обмениваются в самолете, когда гудит двигатель.
В процессе тренировки Лешка решил прыгать вместе с нами, несмотря на
похмелье и солидную одежду. Чего ж, говорит, столько уже отмучился и
после этого не прыгнуть!
4. Ожидание старта.
Далее последовало томительное ожидание, пока стихнет ветер до положенных
5 м/с. Кто-то отдыхал после муштры, кто-то проходил медосмотр, кто-то
гонял в футбол, кто-то наблюдал за планером, который явно радовался
ветру.
5. Старт.
Через два часа на старт вывели первую подгруппу, натянули на них
парашюты, запаски, шлемы, и они беспомощно повалились на землю, где
позагорали еще минут 15-20, пока ветер снова угомонился. Затем завели их
в самолет, тот взлетел, а мы, затаив дыхание и задрав головы, наблюдали
прыжки первенцев.
Я немного волновалась за Лешу (не Настоящего, а Котляревского), который
был среди первой подгруппы, так как у него большой вес, а идея подарить
ему на день рожденья прыжок была все-таки моя. Но вроде все приземлились
удачно, и вывели на старт нашу подгруппу. (Кстати, сегодня видела Лешу,
и он рассказал, что у него два дня болела э... нижняя часть спины,
хромал на одну ногу, и в жизни он больше на такую авантюру не
согласится) В процессе одевания парашюта я поняла, что отступить уже не
смогу и впервые ощутила дрожь в коленях. Так как меня одели первой,
пришлось париться с этой тяжестью дольше всех. Вес этой беды сравним с
весом рюкзака, который я носила в горах, но лямки очень неудобные, так
что следы на плечах у меня остались на память по сей день.
Когда нас построили и повели в самолет, ощутился второй прилив страха, и
как потом оказалось, не только у меня. Мы сели, дверь закрыли, нас
пристегнули к тросам, и все заполнилось шумом и вибрацией. Вдруг
выпускающий что-то говорит пилоту, распахивает дверь и выталкивает
первого парашютиста. Увидев наши обалдевшие лица, он объяснил, что у
парня раскрылась запаска, и прыгнет он теперь со с следующим вылетом.
После этого самолет взлетел, и я уткнулась в иллюминатор, часто дыша от
волнения.
6. Прыжок.
После сигнала пилота выпускающий открыл дверь и показал подготовиться.
Димке, как первому прыгающему, пришлось дольше всех стоять в открытых
дверях, ожидая второго сигнала и наблюдая за проплывающими полями и
посадками. Говорит, что было очень интересно, только выпускающий
периодически подбивал его ногу ближе к отполированному краю двери. Я,
глядя на эту картину, твердила что-то типа "Димочка, только не умирай".
Наконец раздался сигнал пилота, Димку хлопнули по плечу и он скрылся. За
ним Валерка и кто-то еще. Дверь закрыли. Самолет зашел на следующий
круг, снова открыли дверь, и нам показали подготовиться. Мы встали,
держась двумя руками за свои кольца. Первый прыгнул Леша, потом я, потом
еще девушка.
После прыжка в бездну сразу исчез гул самолета, остался только свист
ветра. Меня не развернуло, я нормально падала ногами вниз, быстренько
считая "501,502..". Но вот когда с двух попыток не хватило сил выдернуть
кольцо до конца, накатила паника, и со словами "Ну его все к черту!" я
взялась за кольцо запаски. Но тут, похоже, сработало автоматическое
раскрытие основного парашюта, про которое я напрочь забыла. Никакого
рывка не было, меня просто аккуратно и быстро подвесило в пустоте.
Посмотреть на купол, даже повернуть голову не получилось из-за дурацкого
шлема, уперевшегося в ранец и лямки. Это уже вечером я вспомнила, что
надо было подтянуться на лямках и прогнуться назад.
Ладно, попробовала развернуться вправо-влево — получилось, усесться в
ситеме не удалось, рассмотреть зону высадки не удалось, но я оставила
это на потом и стала наслаждаться полетом. В последний момент вспомнила
о расчековке рыжей, успела за секунду до срабатывания прибора "тррррр,
чик". Вспомнив, что прибор должен был сработать на высоте 300м,
поразворачивалась в поисках зоны высадки, которая оказалась совсем в
другом направлении. По крайней мере, узнала, в какую сторону потом
топать.
Затем пришлось уклоняться влево от посадки, затем ускоряться, чтобы
перелететь дорогу. Прямо передо мной парашютист упал на шлаковую дорогу,
и я содрогнулась, думая, что это Лешка. На самом деле это был Валера. Мы
хоть и были в разных кругах, я почти догнала его из-за невыдернутого
вначале кольца. Как потом выяснилось, у Валерки был небогатый выбор
приземления: посадка или дорога, от деревьев он уклонился, а от дороги
не смог, но отделался лишь содранными локтями. По-моему, это только
благодаря его лучшему умению прыгать и группироваться, проявившемуся еще
на тренировке.
В-общем, занесло меня на
свежевспаханное поле. За пару метров до земли сгибаю и напрягаю ноги как
положено, чувствую удар и радуюсь мягкой посадке. Радость от того, что
смогла удержаться на ногах, была недолгой, потому что через секунду меня
рвануло вперед, распластало по земле и потащило вперед. Из-за шлема я не
могла поднять голову и рассмотреть, какие стропы нижние. Поэтому тянула
те, что попадались под руку, штуки по 4 на каждую руку, и так я
бороздила еще несколько метров. Потом вроде бы остановилась, переложила
все стропы в одну руку, а другой расстегнула замучавший шлем. Первое,
что я увидела, отбросив шлем, это был вновь распахнувшийся купол, тут же
вырвавший из руки стропы и потащивший меня дальше по пахоте. Я уже почти
смирилась, подумав, что когда-нибудь какие-нибудь деревья все же его
остановят, но тут подбежали мальчишки из досаафа, погасили купол,
подняли меня, запихнули этого монстра в сумку и утащили к зоне высадки.
А я подождала Димку и Лешку, которые, как оказалось, тоже побороздили
пахоту, но справились сами. И мы вместе побрели к зоне высадки, радостно
обмениваясь впечатлениями, вопреки всем правилам пересекая взлетную
полосу по диагонали, даже не заметив ее.
О росписи в журнале приземления мы вспомнили только на следующий день,
когда эмоции немного поутихли. А тогда мы залечили Валеркины раны,
понаблюдали еще за прыжками спортсменов, и поехали, посигналив всем на
прощанье "Шахтер-чемпион".
На следующий день все мышцы болели, особенно больно было смеяться и
ходить по ступенькам. Зато когда вечером я, разговаривая по телефону,
уселась на кресло, которого не было, автоматом сгруппировалась и пошла
на перекат, даже не прерывая разговор. Вот что значит тренировка!
В-общем, ребята, всем рекомендую попробовать, хотя бы один раз! Даже
если не очень понравится, голову прочистит очень здорово. После прыжка
еще два дня ни о чем думать не можешь кроме прыжка. И еще мне очень
понравилось преодолевать свой страх. Как будто на другой внутренний
уровень выходишь. Круто, одним словом!
Хочу еще раз прыгнуть. Кто созрел, присоединяйтесь.
Комментариев пока нет, будь первым!